- Главная
- Библиотека
- Книги
- Темы
- Сборники произведений
- Рождественские произведения
- Рождественские повести
Повесть Диккенса «Скряга Скрудж»: Страница 10
На другой день Скрудж рано пришел в свою контору, — о! раным-рано… Ему только и хотелось — прийти раньше Боба Крэтчита и уличить его на месте преступления.
Так ему и удалось! Часы прозвонили девять — Боба нет; девять с четвертью — все нет Боба. Боб опоздал восемнадцать минут с половиною. Скрудж сидел в растворенной двери, чтобы лучше видеть, как Боб опустится в свой колодезь.
Еще не растворяя двери, Боб снял шляпу и носопрят; а потом во мгновение ока очутился на своем табурете и так пустил перо по бумаге, как будто хотел догнать улетевшие девять часов.
— Эй, господин! — крикнул Скрудж, попадая по-возможности верно в свой прежний тон, — что так поздно?
— Мне очень неприятно, сэр! — сказал Боб. — Я немножко опоздал.
— Опоздали! — продолжал Скрудж. — Мне действительно кажется, что вы опоздали. Пожалуйте-ка сюда…
— Раз в году, сэр! — заметил робко Боб, вылезая из своего колодезя. — Больше не случится… Загулял я вчера немножко, сэр!..
— Это все хорошо, — сказал Скрудж, — но я должен вам, любезный друг, заметить, что не могу терпеть таких беспорядков. А следовательно, прибавил он, вскочив с табурета и толкнув под бок Боба так, что он отлетел к своему колодезю, следовательно, — я желаю прибавить вам жалованья.
Боб задрожал и протянул руку к линейке. Было мгновение, когда он хотел ударить линейкой Скруджа, схватить его за шиворот и позвать людей, чтобы на Скруджа надели горячечную рубашку.
— С веселым праздником, Боб! — проговорил важно Скрудж и дружески потрепал своего приказчика по плечу. — С более веселым, чем когда-либо. Я прибавлю вам жалованья и постараюсь помочь вашей трудолюбивой семье. Сегодня мы поговорим о наших делах за рождественским стаканом бишофа, Боб!
Скрудж не только сдержал слово, но сделал гораздо — гораздо более, чем обещал.
Для Тини-Тима (он, разумеется, и не думал умирать) Скрудж сделался истинно вторым отцом.
И стал Скрудж таким хорошим другом, таким хорошим хозяином и таким хорошим человеком, как всякий гражданин всякого доброго, старого города, в добром, старом свете. Нашлись господа, что подсмеивались над подобною переменою, да Скрудж им позволял подсмеиваться и даже ухом не вел.
В отместку этим господам он и сам смеялся — от полноты души.
С духами прекратил он всякие сношения; но зато завел с людьми и дружески готовился каждый год встретить с ними святки, и все отдавали ему полную справедливость, что никто так весело не встречал праздников.
Если бы то же говорили о вас, обо мне, о всех нас… А затем, как выражался Тини-Тим: «Да спасет всех нас господь, — всех, сколько нас ни на есть!»
