12437 викторин, 1762 кроссворда, 936 пазлов, 93 курса и многое другое...

Комедия Островского «Не в свои сани не садись»: Страница 9

ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ

Те же и потом Русаков.

Арина Федотовна. Ну, Дунюшка, теперь от тебя самой зависит твое счастие.   

Авдотья Максимовна. Ну уж, тетенька, что будет, то будет. Вот уж правду-то говорят, что любовь-то на свете мука.   

Русаков (входя). Что, уехал этот барин-то?   

Арина Федотовна. Уехал, братец.   

Русаков. Ишь, его принесло, нужно очень.   

Арина Федотовна. Я не знаю, братец, отчего он вам не понравился.   

Русаков. Оттого, что дурак.   

Арина Федотовна. Да чем же он, братец, дурак? Он образованный человек.   

Русаков. А тем, что не умеет говорить с людьми постарше себя.   

Арина Федотовна. Как, братец, кажется, ему не уметь: он человек столичный, жил в Москве все промежду благородными.   

Русаков. Ну, и пусть туда едет.   

Арина Федотовна. Ах, братец! Он такой образованный, такой политичный кавалер, что и в Москве-то на редкость, а уж здесь-то нам и никогда не найти.   

Русаков. Поди ты с своим образованием! Много ты знаешь! Прожила пять лет в Таганке, да и думаешь, куда как образована! Что ты там видела? Кроме сидельцев да приказных, ты и людей-то не видала.   

Арина Федотовна. Все-таки, братец...   

Русаков. Все-таки, сестрица, не тебе меня учить... вот что!.. Ты что там надувшись сидишь! Дуня! Никак ты плачешь?.. О чем ты плачешь?..   

Авдотья Максимовна. Я так, тятенька.   

Русаков. Говори, об чем?   

Авдотья Максимовна. Об себе. Об своем горе.   

Русаков. Что за горе там у тебя? Откуда оно взялось?   

Авдотья Максимовна. Тятенька, вы не будете сердиться?   

Русаков. Говори! Не сержусь!..   

Авдотья Максимовна. Тятенька! Я его люблю!   

Русаков. Кого его? Ветрогона-то этого? Опомнись, полоумная!   

Авдотья Максимовна. Я без него жить не могу. Умереть мне легче, чем итти за другого.   

Русаков. Что ты!.. что ты!.. Да ты подумай, что ты говоришь-то.   

Авдотья Максимовна. Я уж думала, и дни думала, и ночи напролет думала, не смыкаючи глаз. Без него мне не мил белый свет! Я от тоски да от слез в гроб сойду!   

Арина Федотовна. Братец, пожалейте; у вас ведь одна дочь-то.   

Русаков. Ты, сестра, молчи -- это не твое дело. Дуня, не дури! Не печаль отца на старости лет. Выкинь блажь-то из головы. Отец лучше тебя знает, что делает. Ты думаешь, ему ты нужна? Ему деньги нужны, дура! Он тебя только обманывает, он выманит деньги-то, а тебя прогонит через неделю. У меня есть для тебя жених: Иван Петрович; уж я ему обещал.   

Арина Федотовна. Легко ли!.. Уж вот партия! Променять такого кавалера на Бородкина.   

Авдотья Максимовна (заливаясь слезами). Не видала б уж я его лучше, чем так мучиться.   

Русаков. Да что ж вы в самом деле, с ума, что ли, сошли! Да как вы смеете со мной так разговаривать? Ты еще, дура, тут своими разговорами девку с толку сбиваешь, из ума выводишь. От тебя-то вся и беда. Что у тебя, вместо головы-то, надето? Кабы не твоя болтовня, смела б она так с отцом разговаривать?   

Арина Федотовна. Вот, братец, вы всегда...   

Русаков. Молчи, пустоголовая!.. Вот тебе, Авдотья, мое последнее слово: или ты поди у меня за Бородкина, или я тебя и знать не хочу!   

Авдотья Максимовна (подымаясь со стула), Тятенька...   

Русаков. Не подходи! Я тебя растил, я тебя берег пуще глазу. Что греха на душу принял... ведь гордость меня одолела с тобой, я не давал никому про своих детей слова выговорить, я думал, что уж лучше тебя и на свете нет. Наказал бог по грехам! Говорю тебе, Авдотья, иди за Бородкина. Не пойдешь, не будет тебе моего благословения. А чтоб я и не слыхал про этого проходимца! Я его и знать не хочу. Слышишь ты, не доводи меня до греха! (Уходит.)   

ЯВЛЕНИЕ ТРИНАДЦАТОЕ

Авдотья Максимовна и Арина Федотовна.

Авдотья Максимовна (почти без памяти). Тетенька! мне давеча было жаль Ваню, теперь он мне опостылел... опостылел... ах!.. (Падает в обморок.)   

Арина Федотовна. Ах, батюшки!.. Ах, батюшки!.. Поди погляди, уморил дочь-то, уморил!.. Варвар этакой!.. Тиран!.. Воды подайте! Воды!..

Русаков входит.   

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ

Арина Федотовна, Авдотья Максимовна и Русаков.

Русаков (вбегая). Где? Что? Господи! (Всплеснув руками.) Побелела как снег, хоть в гроб клади!.. Дунюшка! (Берет за руку.) Дунюшка! (Смотрит на нее.) Вот и мать такая же лежала в гробу -- вот две капли воды. (Утирает слезы.) Господи! не попусти! Дуня! (С ужасом.) Очнется ли она, очнется ль?.. Нет! Ужли ж я ее убил?.. (Стоит подле в оцепенении.)

Девка приносит воду и уходит.

Арина Федотовна (брызгает водою на Дуню). Дунюшка! Дунюшка!.. Говорила я вам, братец, так не послушали.   

Русаков. Ну, что она?.. Что, Дунюшка?..   

Арина Федотовна. Тихонько, тихонько, очнулась, кажется.   

Авдотья Максимовна (открывая глаза). Где тятенька?   

Русаков. Здесь, дитятко, здесь. (Садится подле нее на диване.)   

Авдотья Максимовна (прилегая к нему на грудь). Тятенька!..   

Русаков. Что, Дунюшка, что?   

Авдотья Максимовна. Я люблю его.   

Русаков. Ах, Дунюшка, кабы я знал, что он степенный человек, да что он тебя любит, я б тебя сейчас за него отдал, и разговаривать бы не стал.   

Авдотья Максимовна. Он меня любит.   

Русаков. Ох, Дунюшка, не верится мне... Ну, да вот мы это узнаем. Дело-то простое. Я ему скажу, что за тобой ничего не дам; коли любит, пускай так берет. Коли любит, возьмет и так.