Повесть Горького «Жизнь ненужного человека»: Страница 35

Но вместо этого он тихо спросил:

– Сослан был?

– Кто его знает! Мои господа тоже были ссыльные.

– Кого теперь не ссылают! – воскликнула кухарка. – Жила я у Попова, инженера; богатый человек, свой дом имел, лошадей, жениться собирался, – вдруг пришли ночью жандармы – цап!.. И заслали его в Сибирь…

– Я господ своих не осуждаю! – перебила её Лиза. – Нисколько. Они хорошие люди, не ругаются, не жадные… И всё они знают, обо всём говорят…

Евсей беспомощно посмотрел на румяное лицо Маши и подумал:

«Молчала бы, дура…»

– И у нас господа тоже всё понимают! – заявила Маша с гордостью.

– Когда случилось это – бунт в Петербурге, – оживлённо начала Лиза, – так у нас все ночи напролёт говорили…

– Ведь и наши были у вас! – снова заметила кормилица.

– Были, были! Много народу было! И говорили они, и писали жалобы, а один даже заплакал, ей-богу!

– Заплачешь! – сказала кухарка, вздыхая.

– Схватил себя за голову и рыдает – несчастная, говорит, Россия! Воды ему давали. Даже мне жалко его, тоже заплакала…

Маша испуганно оглянулась.

– Господи, – как вспомню я сестрицу…

Встала и ушла в комнату кухарки. Женщины сочувственно посмотрели вслед ей, а Климков облегчённо вздохнул и против своего желания спросил Лизу, скучно и с натугой:

– Кому же они жалобы писали?

– Уж не знаю! – ответила Лиза.

– А Марья плакать пошла! – заметила кухарка.

Дверь отворилась, и, покашливая, вошёл брат кухарки.

– Холодновато! – сказал он, снимая с шеи красный шарф.

– А вот, выпей скорее…

– Следует! Здравствуй и поздравляю.

Тонкий, он двигался свободно, не торопясь, а в голосе у него звучало что-то важное, не сливавшееся с его светлой бородкой и острым черепом. Лицо у него было маленькое, худое, скромное, глаза большие, карие.

«Революционер!» – напомнил себе Евсей, молча пожимая руку столяра. И заявил: – Мне пора идти…

– Куда? – вскричала кухарка, схватив его за руку. – Ты, купец, не ломай компании…

Зимин взглянул на Евсея и задумчиво сказал:

– Вчера у нас на фабрике ещё заказ взяли. Гостиную, кабинет, спальню. Всё – военные заказывают. Наворовали денег и хотят жить в новом стиле…

«Ну, вот! – с досадой воскликнул мысленно Евсей. – Сразу начал, – ах, господи!»

Не представляя, к чему поведёт его вопрос, он спросил столяра:

– А у вас на фабрике революционеры есть?

Точно уколотый, Зимин быстро повернулся к нему и посмотрел в глаза. Кухарка нахмурилась и сказала негромко и недовольно:

– Говорят, они везде теперь есть…

– От ума это или от глупости? – спросила Лиза.

Не выдержав тяжёлый и пытливый взгляд столяра, Климков медленно опустил голову. Вежливо, но строго Зимин осведомился:

– Вас почему это интересует?

– Я – без интереса! – вяло ответил Евсей.

– Зачем же вы спрашиваете?

– Так! – сказал Евсей, а через несколько секунд прибавил: – Из вежливости…

Столяр улыбнулся.

Евсею казалось, что три пары глаз смотрят на него подозрительно и сурово. Было неловко, и что-то горькое щипало в горле. Вышла Маша, виновато улыбаясь, оглянула всех, и улыбка исчезла с её лица.

– Что это вы?

«Это – от вина!» – мелькнуло в голове Евсея. Он встал на ноги, покачнулся и заговорил:

– Я спросил потому, что давно хотел сказать вашей сестре про вас…

Зимин тоже встал, лицо его сморщилось, пожелтело, он спокойно спросил:

– Что – сказать про меня?

До слуха Евсея дошёл тихий шёпот Маши:

– Из-за чего они?

– Я знаю, – говорил Евсей, и ему казалось, что он поднялся с пола на воздух, качается в нём, лёгкий, как перо, и всё видит, всё замечает с удивительной ясностью, – что за вами следит агент охранного отделения…

Кухарка покачнулась на стуле, изумлённо и испуганно воскликнув:

– Ма-атвей?..

– Позволь! – сказал Зимин, успокоительно проведя рукой перед её лицом.

Потом он решительно и строго приказал:

– Вот что, молодой человек, – вам надо идти домой! И мне. Одевайтесь…

Евсей улыбался. Он всё ещё чувствовал себя пустым и лёгким, это было приятно. Он плохо помнил, как ушёл, но не забыл, что все молчали и никто не сказал ему – прощай…

На улице Зимин толкал его плечом в плечо и говорил негромко, отчётливым голосом:

– Прошу вас к сестре моей больше не ходить…

– Разве я вас обидел? – спросил Евсей.

– Вы кто такой?

– Я торгую…

– А откуда вам известно, что следят за мной?

– Знакомый сказал…

– Шпион?

– Да…

– А вы тоже шпион?

– Нет, – сказал Евсей.

Но, взглянув в лицо Зимина, бледное и худое, вспомнил глуховатый спокойный звук его голоса и без усилия поправился:

– Тоже…